Об­лож­ка кни­ги и зо­ло­тое укра­ше­ние от Tony Duquette

В но­вой кни­ге «Юве­лир­ные из­де­лия 20-го ве­ка и ико­ны сти­ля» ав­то­ры Сте­фа­но Па­пи (Stefano Papi) и Алек­сандра Ро­дес (Alexandra Rhodes) рас­ска­зы­ва­ют ис­то­рии, ко­то­рые сто­ят за са­мы­ми зна­ме­ни­ты­ми и при­вле­ка­тель­ны­ми юве­лир­ны­ми укра­ше­ни­я­ми про­шло­го ве­ка, в том чис­ле и ис­то­рию Уол­лис Симп­сон, из­вест­ную сво­им ро­ма­ном с ко­ро­лем Эду­ар­дом VIII. В этой ста­тье вы узна­е­те боль­ше об огром­ной юве­лир­ной кол­лек­ции Симп­сон и ее не­по­вто­ри­мом сти­ле.

Слож­но най­ти рав­ную кол­лек­цию той, ко­то­рая ко­гда-то при­над­ле­жа­ла гер­цо­ги­не Вин­дзор­ской. Она со­сто­ит не толь­ко из дра­го­цен­ных кам­ней, ко­то­рые бы­ли вы­бра­ны са­мим ко­ро­лем в ка­че­стве по­дар­ка лю­би­мой жен­щи­не, ра­ди ко­то­рой он от­ка­зал­ся от сво­е­го пре­сто­ла, но и не­сколь­ких юве­лир­ных укра­ше­ний 20 ве­ка, вы­пол­нен­ных ис­кус­ны­ми ма­сте­ра­ми в 1930-х и 1940-х гг.

Исто­рия от­но­ше­ний меж­ду ко­ро­лем Эду­ар­дом VIII и уже од­на­жды раз­ве­ден­ной аме­ри­кан­ки Уол­лис Уор­филд Симп­сон яв­ля­ет­ся од­ной из са­мых ро­ман­тич­ных и про­ти­во­ре­чи­вых во всей ис­то­рии. Для бри­тан­ской об­ще­ствен­но­сти принц Уэль­ский был во­пло­ще­ни­ем пре­крас­но­го ко­ро­ле­ви­ча: кра­си­вый, свет­ский, с со­вре­мен­ны­ми взгля­да­ми на жиз­нь. Он рос в окру­же­нии ис­то­ри­че­ски важ­ных про­из­ве­де­ний ис­кус­ства, ко­то­рые при­ви­ли ему вкус к кра­си­вым ве­щам, в част­но­сти, к юве­лир­ным из­де­ли­ям. Эту страсть он уна­сле­до­вал от сво­ей ма­те­ри, ко­ро­ле­вы Ма­рии. Мно­гие из укра­ше­ний, ко­то­рые он за­ка­зал для Уол­лис, бы­ли ос­но­ва­ны на его соб­ствен­ных иде­ях.

В по­сле­во­ен­ные го­ды, аме­ри­кан­ский юве­лир Гар­ри Уин­стон сыг­рал важ­ную роль, по­пол­нив кол­лек­цию Вин­дзо­ров не­сколь­ки­ми пре­крас­ны­ми дра­го­цен­ны­ми кам­ня­ми. В 1948 го­ду он про­дал им па­ру пре­вос­ход­ных фан­та­зий­ных жел­тых брил­ли­ан­та, ко­то­рые рань­ше при­над­ле­жа­ли ко­ро­лев­ской се­мье, всту­пив­шей в труд­ные вре­ме­на.

Хо­ро­шо по­до­бран­ные гру­ше­вид­ные кам­ни ве­сом 40,81 и 52.13 ка­ра­та бы­ли уста­нов­ле­ны в клип­сы. В пе­ре­пис­ке с Уин­сто­ном гер­цо­ги­ня пи­са­ла, что не мо­жет при­ду­мать ни­че­го, что она хо­те­ла бы одеть, кро­ме этих брил­ли­ан­тов и про­си­ла его по­да­рить ей та­кие серь­ги. Гер­цог на­шел два жел­тых брил­ли­ан­та од­но­го от­тен­ка ве­сом 5.17 и 5.18 ка­ра­та. С каж­до­го кам­ня сви­сал гру­ше­вид­ный при­чуд­ли­вый жел­тый брил­ли­ант ве­сом 8,13 и 8.01 ка­ра­та, со­от­вет­ствен­но. В 1968 го­ду эти кам­ни бы­ли ин­кру­сти­ро­ва­ны в клип­сы юве­лир­ным до­мом Cartier. Эти жел­тые кам­ни в серь­гах бы­ли окру­же­ны брил­ли­ан­та­ми pave.

В 1960 го­ду гер­цо­ги­ня по­лу­чи­ла сер­ти­фи­кат на брил­ли­ан­ты у De Beers в Лон­до­не. Кам­ни про­шли тща­тель­ную экс­пер­ти­зу. По ее ре­зуль­та­там, не оста­ва­лось ни­ка­ких со­мне­ний в от­но­ше­нии их ка­че­ства и чи­сто­ты. De Beers до­ба­вил, что бы­ло не­воз­мож­но опре­де­лить сто­и­мость кам­ней, т.к. они бы­ли «прак­ти­че­ски уни­каль­ны­ми в своeм ро­де» и толь­ко Гар­ри Уин­стон мог на­звать их на­сто­я­щую це­ну.

Сре­ди дра­го­цен­но­стей гер­цо­ги­ни бы­ла боль­шая кол­лек­ция жи­вот­ных, в том чис­ле и се­рия укра­ше­ний Great Cat, ко­то­рые бы­ли вдох­но­ве­ни­ем Жан­ны Тус­сен, со­сто­яв­шей в тес­ных от­но­ше­ни­ях с Вин­дзо­ра­ми. Пер­вой в кол­лек­ции па­ры ста­ла брошь в ви­де пан­те­ры, при­об­ретeн­ная в 1948 го­ду. Зо­ло­тая пан­те­ра, укра­шен­ная чер­ной эма­лью, ле­жа­ла на боль­шом изу­мру­де огран­ки ка­бо­шон, ве­сом око­ло 90 ка­рат. Это бы­ло пер­вое укра­ше­ние с трех­мер­ным изоб­ра­же­ни­ем жи­вот­но­го у Cartier. Вин­дзо­ры так­же при­об­ре­ли и серь­ги из этой се­рии.

В 1953 го­ду Гар­ри Уин­стон при­об­рел у ма­ха­ра­джи Ба­ро­ды па­ру брас­ле­тов с изу­мру­да­ми огран­ки ка­бо­шон и плос­ко­гран­ны­ми брил­ли­ан­та­ми, из ко­то­рых он со­здал по­тря­са­ю­щее оже­ре­лье. Он про­дал его в 1956 го­ду Вин­дзо­рам, но с пе­чаль­ны­ми по­след­стви­я­ми. Че­рез год гер­цо­ги­ня оде­ла оже­ре­лье на бал в Па­риж, в ко­то­ром так­же при­ня­ла уча­стие Ма­ха­ра­ни Ба­ро­ды. Укра­ше­ние взбу­до­ра­жи­ло всю пуб­ли­ку, и ко­гда у Ма­ха­ра­ни спро­си­ли ее мне­ние, она со­гла­си­лась с его кра­со­той, до­ба­вив, что ко­гда-то эти изу­мру­ды бы­ли ин­кру­сти­ро­ва­ны в ее брас­ле­ты для ног. Это не по­нра­ви­лось гер­цо­ги­не, но она все рав­но про­дол­жа­ла его но­сить. В 1960 го­ду, од­на­ко, она об­ме­ня­ла его на дру­гое укра­ше­ние, при усло­вии, что Гар­ри Уин­стон не про­даст оже­ре­лье то­му, кто зна­ет, что оно при­над­ле­жа­ло рань­ше ей.

Ей так­же при­над­ле­жал гру­ше­вид­ный изу­мруд ве­сом 48.95 ка­ра­та, ко­то­рым ко­гда-то вла­дел ко­роль Ис­па­нии Аль­фон­со XIII. Ка­мень вме­сте в брил­ли­ан­та­ми был ин­кру­сти­ро­ван в под­вес­ку. В то же вре­мя, гер­цо­ги­ня предо­ста­ви­ла Cartier раз­лич­ные укра­ше­ния, ко­то­рые мож­но бы­ло разо­брать на дра­го­цен­ные кам­ни. В том чис­ле и брил­ли­ан­то­вую брошь, укра­шен­ную пя­тью изу­мру­да­ми гру­ше­вид­ной фор­мы, ко­то­рая бы­ла из­го­тов­ле­на Van Cleef & Arpels в 1937 го­ду. Из этих укра­ше­ний бы­ло из­го­тов­ле­но ко­лье, в ко­то­рое и во­шла изу­мруд­ная под­вес­ка. Пять изу­мру­дов ста­ли цен­траль­ным мо­ти­вом стиль­но­го укра­ше­ния.

Дра­го­цен­ные кам­ни, что гер­цог да­рил сво­ей же­не, бы­ли очень пре­крас­ны­ми при­ме­ра­ми ра­бот ди­зай­не­ров то­го вре­ме­ни. Един­ствен­ное укра­ше­ние, ко­то­рое гер­цог, как из­вест­но, по­лу­чил от сво­ей се­мьи, бы­ло од­но­ряд­ное ко­лье из 28 на­ту­раль­ных жем­чу­жин. Ко­лье до­ста­лось ему от ма­те­ри, ко­ро­ле­вы Ма­рии.

Дра­го­цен­но­сти из вин­дзор­ской кол­лек­ции со­бра­ли £31 млн на аук­ци­о­не Сот­бис в 1987. Аук­ци­о­ни­ст, Ни­ко­лас Рей­нер, ска­зал в то вре­мя: «Исто­рия, ка­че­ство и ди­зайн де­ла­ют кол­лек­цию аб­со­лют­но уни­каль­ной. Не­уди­ви­тель­но, что про­да­жи до­стиг­ли та­ких ре­зуль­та­тов».

Вы­держ­ки из кни­ги «Юве­лир­ные из­де­лия 20-го ве­ка и ико­ны сти­ля», опуб­ли­ко­ван­ной из­да­тель­ством Thames & Hudson 28 ок­тяб­ря. Ав­то­ры — Сте­фа­но Па­пи и Алек­сандра Ро­дес.