Текст: Велимир Мойст Фото: Музей Кремля

Путинский топор, клад спекулянта и другие сокровища на выставке «Новые поступления в музеи московского Кремля».

Многие думают, что в музеи московского Кремля сокровища свозят эшелонами. В этом смысле выставка, представляющая новые поступления в здешние фонды, может и разочаровать. Никаких тебе супералмазов, золотых самородков с лошадиную голову, платиновых моделей Останкинской башни в натуральную величину и прочих атрибутов показной роскоши. Вряд ли что-нибудь подобное прячут от народа: кремлевские сотрудники уверяют, что из 5 тысяч экспонатов, попавших в местные хранилища за последние годы, для выставки отобраны лучшие. И интересного здесь немало, если только отвлечься от нездорового ажиотажа и погрузиться в подробности.

Слоган выставки звучит как «мемориальность, древность, искусство исполнения» — такими словами Александр I напутствовал музейщиков в своем указе 1806 года о создании Оружейной палаты.

Грядущему 200-летию музеев Кремля нынешняя экспозиция как раз и посвящается. Впрочем, она не столько парадная, сколько плановая, исполненная в традиционном жанре «новые поступления». Среди приличных музеев принято демонстрировать самое значительное из того, что попало в руки за отчетный период. Обычно такие показы происходят раз в 10—15 лет, так что у кремлевских фондов просто подошел срок. А желания похвастать ни у какого, даже самого захолустного музейчика не отнять. Лучше это называть корпоративной гордостью.

В первую очередь в Кремле гордятся древностями, как и завещал в указе самодержец. Только пополнять их запасы становится все труднее. На антикварном рынке качественные памятники античности или средневековья редки и дороги.

Купить раз в десятилетие ранневизантийский серебряный ковш и пару золотых украшений из домонгольского Киева – уже праздник. Существует, правда, еще один способ пополнения коллекции.

Дело в том, что территория в периметре кремлевских стен — собственность не московская, а федеральная. Соответственно, и недра тоже. Все, что удается здесь выкопать или обнаружить в потаенных нишах, поступает в местные музейные фонды. Попадаются в основном черепки и заржавленные железяки, однако с научной точки зрения они бесценны. В частности, из-под Архангельского собора регулярно извлекают материальные свидетельства жизнедеятельности эпохи бронзы — то есть времени, далеко отстоящего от официальной даты основания Москвы.

Бывают клады и другого рода. Почти курьезом смотрится груда золотых царских монет рядом с двумя стеклянными банками и обрывками газеты «Правда» от 1942 года. На этот схрон десять лет назад натолкнулись рабочие, реконструировавшие Знаменку. Предполагают, что богатство принадлежало кому-то из продовольственных спекулянтов, наживавшихся на лишениях военной поры.

Судя по тому, что хозяин золотишка так за ним и не вернулся, его карьера оборвалась внезапно и, скорее всего, трагически.

В итоге получилась выразительная иллюстрация к евангельскому завету не копить богатства на земле.

Но все равно копили, копят и будут копить. У музейщиков, впрочем, есть надежное оправдание — не для себя же. Такая уж здесь специфика, идущая от царских сокровищниц: собирают ювелирные изделия, произведения медальерного искусства, уникальное оружие, иконы, старопечатные книги. На выставке всего этого понемногу. Есть, к примеру, драгоценные пасхальные яйца — правда, не от Фаберже вовсе, а от московской ювелирной фирмы Хлебникова. Драгоценности же, приобретенные год назад Виктором Вексельбергом, вопреки молве не подарены государству, а находятся в частном владении. «Мы очень редко получаем подарки», — вздохнула на пресс-конференции директор музеев Кремля Елена Гагарина. Отчасти так и есть: многие из экспонатов снабжены в каталоге комментарием «поступил через закупочную комиссию в таком-то году». Но и меценаты все-таки обнаруживаются — бизнес-структуры, коллекционерские клубы и отдельные персоны.

Фигурирует в списке дарителей и Владимир Владимирович Путин. Ему на 50-летие златоустовские мастера вручили гарнитур холодного оружия: меч, топор, кинжал, шестопер — словом, все необходимое для удачного президентства. Юбиляр же, будучи образцовым госслужащим и к тому же сторонником политических методов управления, немедленно передарил это хозяйство Оружейной палате.

На выставке вообще хватает современных произведений: музеи Кремля — одна из немногих организаций, поддерживающих высокие ремесленные традиции. Сегодняшние ювелиры и оружейники почитают за честь передать сюда свои изделия. Блох теперь не подковывают, но не упускают случая блеснуть «искусством исполнения».

При определенной злобности можно, конечно, приписать кремлевским искусствоведам «кощеев комплекс» и погнать пургу насчет того, что простым людям на хлеб не хватает, а они тут сокровища коллекционируют. Но вообще-то это нормальная музейная практика, существующая во всем цивилизованном мире. От того, что здесь сэкономят на очередном раритете, хлеба в стране не прибавится. Мертвый, не развивающийся музей рано или поздно превращается в декорацию, пусть даже пышную. А декораций у нас и так достаточно.


«Новые поступления в музеи московского Кремля». В выставочном зале Успенской звонницы до 10 августа.