В Му­зе­ях Мос­ко­в­ско­го Кре­м­ля, не­смо­т­ря на пан­де­мию, с огро­м­ным успе­хом про­ш­ла вы­став­ка «Карл Фа­бер­же и Фe­дор Рю­керт. Ше­дев­ры рус­ской эма­ли», где бы­ло пред­став­ле­но око­ло 400 про­из­ве­де­ний из дра­го­цен­но­го ме­тал­ла с эма­лью ра­бо­ты рус­ских юве­ли­р­ных фирм ру­бе­жа XIX и XX ве­ков, по­ло­т­на рус­ских жи­во­пис­цев и ше­дев­ры рус­ской на­ци­о­наль­ной со­кро­ви­щ­ни­цы (у­соль­ские эма­ли, ки­тай­ский фар­фор, зо­ло­тая утварь ХVII в.).

О рас­цве­те рус­ско­го юве­ли­р­но­го ис­кус­ства и его пред­ста­ви­те­лях, а та­к­же о со­сто­я­нии юве­ли­р­ной от­рас­ли в на­сто­я­щее вре­мя с Rough&Polished бе­се­до­ва­ла ку­ра­тор вы­став­ки, ис­кус­ство­вед Та­тья­на Мун­тян.

Всe, что свя­за­но с име­нем Фа­бер­же, вы­зы­ва­ет огро­м­ный и за­слу­жен­ный ин­те­рес, по­сколь­ку это не­у­вя­да­е­мый бренд и до сих пор не­до­ся­га­е­мая вер­ши­на. По­это­му од­но­вре­мен­но вы­став­ле­ны из­де­лия Фа­бер­же в Исто­ри­че­ском му­зее, и к его му­зею в Санкт-Пе­тер­бур­ге не за­рас­та­ет на­род­ная тро­па. Чем от­ли­ча­ет­ся вы­став­ка, про­шед­шая в вы­ста­воч­ных за­лах Му­зеев Кре­м­ля? Кро­ме то­го, что вни­ма­ние уде­ле­но еще од­ной ва­ж­ной пе­р­со­не - ху­до­ж­ни­ку по эма­ли Фе­до­ру Рю­кер­ту.

На­ша вы­став­ка - «Карл Фа­бер­же и Фе­дор Рю­керт. Ше­дев­ры рус­ской эма­ли» - при­у­ро­че­на к сто­ле­тию со дня смер­ти Кар­ла Густа­во­ви­ча Фа­бер­же, но цель ее - по­ка­зать та­кой ас­пект в его твор­че­стве, как про­из­вод­ство эма­ле­вых из­де­лий в ори­ги­наль­ном рус­ском сти­ле, на­зы­ва­е­мом ра­нее та­к­же «Мос­ко­в­ским сти­лем». Это ва­ж­ное на­прав­ле­ние в его про­из­вод­стве и твор­че­стве, не при­в­ле­кав­шее ра­нь­ше боль­шо­го вни­ма­ния, - из­го­то­в­ле­ние пред­ме­тов в сти­ле на­ци­о­наль­ной ста­ри­ны, с ис­поль­зо­ва­ни­ем эма­ле­вых тех­ник раз­ных ви­дов: эмаль по ска­ни, вы­е­м­ча­тая эмаль, жи­во­пись по эма­ли и од­на из са­мых сло­ж­ных и тру­до­е­м­ких эма­лей - окон­ная, или ви­т­ра­ж­ная. Го­во­рить об этом на­прав­ле­нии в твор­че­стве Фа­бер­же не­воз­мо­ж­но без рас­ска­за о его мно­го­лет­нем пар­т­не­ре и дру­ге - Фе­до­ре Ива­но­ви­че Рю­кер­те, од­ном из са­мых вид­ных и та­лан­т­ли­вых мос­ко­в­ских жи­во­пис­цев по эма­ли. Он со­труд­ни­чал с фи­р­мой Кар­ла Фа­бер­же, по­став­ляя для его ма­га­зи­нов свои ве­ли­ко­ле­п­ные из­де­лия. И ес­ли о фи­р­ме Фа­бер­же из­ве­ст­но очень мно­гое, то о Фе­до­ре Рю­кер­те до срав­ни­тель­но не­дав­не­го вре­ме­ни зна­ли толь­ко по­свя­щен­ные лю­ди - спе­ци­а­ли­сты, кол­лек­ци­о­не­ры, ан­ти­к­вар­ные ди­ле­ры. И нам хо­те­лось эту не­с­пра­вед­ли­вость устра­нить и ока­зать Фе­до­ру Ива­но­ви­чу за­слу­жен­ное вни­ма­ние. По­это­му глав­ной на­шей за­да­чей был по­иск его на­сле­дия в го­су­дар­ствен­ных и част­ных со­бра­ни­ях. В го­су­дар­ствен­ных со­бра­ни­ях ве­щи Рю­кер­та огра­ни­че­ны, но част­ные кол­лек­ци­о­не­ры за по­след­ние го­ды со­бра­ли очень зна­чи­тель­ные кол­лек­ции его ра­бот. Но бы­ло бы то­же не­пра­виль­ным, го­во­ря о рус­ской эма­ли эпо­хи ис­то­риз­ма и мо­дер­на XIX и на­ча­ла ХХ ве­ка, не упо­мя­нуть дру­гих за­ме­ча­тель­ных рус­ских ма­сте­ров эма­ле­во­го де­ла, ра­бо­тав­ших в мос­ко­в­ских фи­р­мах По­став­щи­ков Вы­со­чай­ше­го Дво­ра П. Ов­чин­ни­ко­ва, И. Хлеб­ни­ко­ва и И. Са­зи­ко­ва. Бы­ли та­к­же за­ме­ча­тель­ная мос­ко­в­ская фи­р­ма Оре­ста Кур­лю­ко­ва, фи­р­ма Не­ми­ро­ва-Ко­лод­ки­на, По­став­щи­ка Ве­ли­кой кня­ги­ни Ели­за­ве­ты Фе­до­ро­в­ны, мос­ко­в­ские ар­те­ли и дру­гие пред­при­я­тия. Так мы и со­з­да­ли та­кую мно­го­об­раз­ную, по­ли­хро­м­ную кар­ти­ну рус­ско­го эма­ле­во­го де­ла пе­ри­о­да его рас­цве­та на ру­бе­же XIX и XX ве­ков.

Мы зна­ли, что ве­щи Рю­кер­та есть в Исто­ри­че­ском му­зее, на­ши кол­ле­ги лю­без­но их пре­до­ста­ви­ли, за что мы им очень при­з­на­тель­ны. Ко­в­шик Рю­кер­та мы уви­де­ли в аль­бо­ме Ху­до­же­ствен­но­го му­зея в Му­ро­ме - по­про­си­ли у кол­лег. Фе­дор Ива­но­вич по­ме­щал на свои пред­ме­ты ми­ни­а­тюр­ные ко­пии по­ло­тен Ива­на Ку­ли­ко­ва - му­ро­м­ля­ни­на, ху­до­ж­ни­ка, чье на­сле­дие есть в Му­ро­ме. По­про­си­ли и кар­ти­ны. Ран­ний при­мер твор­че­ства Рю­кер­та был в лон­дон­ском Му­зее Ви­к­то­рии и Аль­бер­та, ко­то­рый, не­смо­т­ря на пан­де­мию и огра­ни­че­ния кон­та­к­тов, при­слал нам за­ме­ча­тель­ный ку­бок, укра­шен­ный дву­гла­вым ор­лом. Зна­чи­тель­ное со­бра­ние эма­лей Рю­кер­та и фи­р­мы Фа­бер­же в рус­ском сти­ле со­брал кол­лек­ци­о­нер Ма­к­сим Ре­вя­кин - эн­ту­зи­аст, из­дав­ший кни­гу о сво­ей за­ме­ча­тель­ной кол­лек­ции, став­шей ос­но­вой вы­став­ки. Со­би­ра­ли бук­валь­но по кру­пи­цам - у част­ных лиц, в му­зе­ях… К со­жа­ле­нию, не всe уда­лось при­вез­ти из-­за всем из­ве­ст­ных об­сто­я­тель­ств, но, не­смо­т­ря на это, в ка­та­лог во­шли ве­щи из США (со­бра­ние «Бей­лин-Ма­ко­гон») и Ве­ли­ко­бри­та­нии (со­бра­ние Ее Ве­ли­че­ства Ко­ро­ле­вы Ели­за­ве­ты II).

Есть мне­ние - воз­вра­ща­ясь к ли­ч­но­сти Фа­бер­же, - что он был боль­ше все же ге­ни­аль­ный ад­ми­ни­стра­тор и ме­не­д­жер, чем ху­до­ж­ник. Что Вы ду­ма­е­те об этом?

Бе­з­усло­в­но, Карл Фа­бер­же был ге­ни­аль­ный управ­ле­нец. Ге­ни­аль­ный пред­при­ни­ма­тель. Но что­бы ру­ко­во­дить юве­ли­р­ным биз­не­сом, в ко­то­ром в иные го­ды на не­го ра­бо­та­ло бо­лее 500 че­ло­век, - та­ким огро­м­ным и сло­ж­ным де­лом, как юве­ли­р­ное, он сам дол­жен быть юве­ли­ром и, ко­неч­но, ху­до­ж­ни­ком. Он дол­жен был по­ни­мать весь твор­че­ский и про­из­вод­ствен­ный про­цесс. По­это­му Фа­бер­же, есте­ствен­но, вла­дел в со­вер­шен­стве аза­ми юве­ли­р­но­го ма­стер­ства. Он обу­чал­ся у дру­га от­ца, пе­тер­бур­г­ско­го юве­ли­ра Хис­ки­а­са Пен­ди­на. Карл Фа­бер­же был и ху­до­ж­ни­ком, сам ри­со­вал эс­ки­зы. Хо­тя у не­го бы­ла боль­шая груп­па ри­со­валь­щи­ков (с ним со­труд­ни­ча­ли да­же ака­де­ми­ки жи­во­пи­си, име­ни­тые ху­до­ж­ни­ки и скуль­п­то­ры), тем не ме­нее, Фа­бер­же ли­ч­но от­с­мат­ри­вал и ви­зи­ро­вал все ри­сун­ки - да­же Мос­ко­в­ской фаб­ри­ки, где был бо­лее мас­со­вый то­вар. Вкус - это во­об­ще не об­су­ж­да­ет­ся - был в ос­но­ве ли­ч­но­сти Фа­бер­же, с дет­ства вос­пи­тан его от­цом, то­же юве­ли­ром, по­ни­мав­шим не­об­хо­ди­мость об­ра­зо­ва­ния для сы­на, что­бы он мог воз­гла­вить се­мей­ное де­ло. По­это­му Фа­бер­же в мо­ло­до­сти мно­го пу­те­ше­ство­вал по Ев­ро­пе: изу­чал кол­лек­ции Дрез­де­на, Фло­рен­ции, два­ж­ды в год обя­за­тель­но ез­дил в Па­риж смо­т­реть но­вин­ки, по­се­щать му­зеи. А еще Фа­бер­же был та­лан­т­ли­вей­шим ре­став­ра­то­ром: из­ве­ст­но, что его ру­ка­ми на про­тя­же­нии не­сколь­ких лет воз­ро­ж­да­лись ан­ти­ч­ные зо­ло­тые из­де­лия из со­бра­ния Им­пе­ра­тор­ско­го Эр­ми­та­жа. Он из мно­же­ства раз­би­тых кус­ков со­став­лял един­ствен­но вер­ное це­лое и да­же спо­соб­ство­вал ра­ци­о­наль­ной ка­та­ло­ги­за­ции со­бра­ния зна­ме­ни­то­го му­зея. По­это­му со­труд­ни­ки Эр­ми­та­жа на­зы­ва­ли Фа­бер­же уче­ным и об­ра­зо­ван­ным юве­ли­ром. Так что это был че­ло­век мно­же­ства та­лан­тов - бы­ва­ют та­кие ге­нии, в ко­то­рых всe со­ш­лось. По­это­му го­во­рить, что он был толь­ко ме­не­д­же­ром, мы не мо­жем - он имен­но и стал пред­при­ни­ма­те­лем та­лан­т­ли­вым, по­то­му что он вла­дел все­ми на­прав­ле­ни­я­ми и юве­ли­р­но­го, и ху­до­же­ствен­но­го де­ла, и ре­став­ра­ци­он­но­го.

Кро­ме ли­ч­но­сти Фа­бер­же, что еще спо­соб­ство­ва­ло та­ко­му рас­цве­ту юве­ли­р­но­го ис­кус­ства в то вре­мя? За­ка­зы Цар­ско­го дво­ра, ка­ких-то бо­га­тых лю­дей, ко­то­рые хо­те­ли окру­жить се­бя кра­со­той и рос­ко­шью?

Ко­неч­но, здесь роль Ли­ч­но­сти в Исто­рии име­ла ме­сто, но бы­ли и аб­со­лют­но объ­ек­тив­ные при­чи­ны ро­ста юве­ли­р­но­го де­ла в Рос­сии. На­до ска­зать, об­ра­зо­ван­ность и ма­те­ри­аль­ное бла­го­со­сто­я­ние жи­те­лей Рос­сий­ской Им­пе­рии в XIX ве­ке по­вы­ша­лись - это был век раз­ви­тия про­мы­ш­лен­но­го ка­пи­та­лиз­ма, и за­каз­чи­ка­ми бы­ли уже не толь­ко ав­гу­стей­шие осо­бы, при­шел но­вый класс. Ку­п­цы-то бы­ли уже не пре­ж­ние ар­шин­ни­ки чу­ма­зые, ко­то­рые в са­по­гах-­бу­ты­л­ках хо­ди­ли. Ку­п­цы бы­ли об­ра­зо­ван­ные, ин­те­ре­со­ва­лись фи­ло­со­фи­ей, их же­ны ез­ди­ли на Ри­вье­ру, а де­ти учи­лись в Сор­бон­не и где угод­но - это бы­ли но­вые по­ку­па­те­ли. И по­ми­мо ав­гу­стей­ших особ, ко­то­рые все­г­да под­дер­жи­ва­ли фи­р­му сво­и­ми за­ка­за­ми, на­и­бо­лее бла­го­дар­ной и пла­те­же­с­по­соб­ной кли­ен­ту­рой бы­ла, ко­неч­но, но­вая фи­нан­со­вая и про­мы­ш­лен­ная эли­та. Рос­сий­ское пра­ви­тель­ство при­ня­ло це­лый ряд мер за­щи­ты на­ци­о­наль­ной эко­но­ми­ки в те го­ды, в том чис­ле юве­ли­р­но­го де­ла. «Мы зре­ем не ве­ка­ми, а де­ся­ти­ле­ти­я­ми», как ска­зал Ка­ра­м­зин, и по­это­му бук­валь­но из сред­не­ве­ко­во­го со­сто­я­ния рус­ское юве­ли­р­ное де­ло в крат­чай­шие сро­ки ста­ло со­вре­мен­ным и пе­ре­до­вым. Тут мно­же­ство фа­к­то­ров: но­вые клас­сы, но­вые по­ку­па­те­ли, но­вые день­ги, - но и муд­рая по­ли­ти­ка Фа­бер­же. Ведь Фа­бер­же про­да­вал в сво­ем ма­га­зи­не в Москве ве­щи, сто­ив­шие 3 руб­ля 50 ко­пе­ек - лю­бой мог ку­пить та­кую зо­ло­тую бро­шеч­ку. То есть охват ши­ро­чай­шей ауди­то­рии, но­вая по­ли­ти­ка: сде­ла­ешь од­ну ни­т­ку за 50 ты­сяч руб­лей тех ста­рых ца­р­ских де­нег и бу­дешь ждать по­ку­па­те­ля, а фи­р­ма дол­ж­на про­да­вать, иметь по­сто­ян­ные обо­ро­ты. И Фа­бер­же все­г­да го­во­рил: мы по­став­ля­ем не толь­ко ве­щи са­мо­го изыс­кан­но­го вку­са, но и мно­го про­дук­ции для лиц не­бо­га­тых. И эти не­бо­га­тые мно­го по­ку­па­ли, фи­р­мы рос­ли, бо­га­те­ли, по­то­му что пред­ла­гал­ся со­вер­шен­но раз­ный то­вар. Но и бро­ш­ка за 3 руб­ля 50 ко­пе­ек все рав­но де­ла­лась так же тща­тель­но и проч­но, как и до­ро­гая ве­щь. И еще раз осо­бо от­ме­чу под­дер­ж­ку рос­сий­ско­го пра­ви­тель­ства на фо­не ро­ста про­мы­ш­лен­ной жиз­ни стра­ны.

Не уди­ви­тель­но ли, что лю­ди не­рус­ских кор­ней со­ста­ви­ли сла­ву рос­сий­ско­го ис­кус­ства?

Пред­ки Фа­бер­же бы­ли гу­ге­но­ты из Фран­ции, дав­но ее по­ки­нув­шие, еще во вре­мя от­ме­ны Нан­т­ско­го эди­к­та. Отец ро­ди­л­ся в Рос­сий­ской им­пе­рии - Густав, ос­но­ва­тель фи­р­мы, - в Ли­ф­лян­дии, в го­ро­де Пер­но­ве. А сам Фа­бер­же ро­ди­л­ся уже в Пе­тер­бур­ге и был вос­пи­тан в рус­ской куль­ту­ре. И не ва­ж­но, что его отец имел од­ни кор­ни, мать - швед­ские кор­ни, - де­ло не в на­ци­о­наль­но­сти, а в рус­ском ду­хе. Фе­дор Ива­но­вич Рю­керт не­по­нят­но, где ро­ди­л­ся, и был «прус­ской на­ции», как о нем пи­са­ли. Но он су­мел по­чув­ство­вать мос­ко­в­ский дух - Ус­пе­н­ско­го со­бо­ра, Моск­вы, Та­ган­ки, где его окру­жа­ла спе­ци­фи­ч­ная сре­да, еще Ост­ро­в­ским опи­сан­ная. И ра­бо­т­ни­ки его бы­ли все рус­ские: в Москве в юве­ли­р­ное де­ло ма­сте­ров-ре­мес­лен­ни­ков на­би­ра­ли из рус­ских - во­круг Моск­вы це­лые се­ла за­ни­ма­лись из­дав­на этим про­мыс­лом.

Нас­коль­ко дра­го­цен­ные ме­тал­лы и ка­м­ни до­пол­ня­ли ху­до­же­ствен­ную сто­ро­ну этих ве­щей и по­вы­ша­ли их эс­те­ти­че­скую цен­но­сть? Что они при­в­но­си­ли?

У нас и ра­нь­ше, со­з­да­вая ве­щи в рус­ском сти­ле - ко­в­ши, бра­ти­ны и ча­ши, в сти­ле на­ци­о­наль­ной ста­ри­ны, - до­пол­ни­тель­но осы­па­ли их цвет­ны­ми ка­м­ня­ми и ка­бо­шо­на­ми. Но в дан­ных пред­ме­тах это дей­стви­тель­но лишь рос­ко­ш­ное до­пол­не­ние. Ес­ли вещь все-та­ки из эма­ли - ос­но­в­ное вни­ма­ние уде­ля­ет­ся эма­ли, без­усло­в­но. Ес­ли это им­пе­ра­тор­ские пас­халь­ные яй­ца - их де­ла­ли в ми­р­ное вре­мя толь­ко из дра­го­цен­ных ме­тал­лов. Да­же ко­г­да Фа­бер­же со­з­да­вал яй­цо с сюр­при­зом в ви­де плы­ву­ще­го ле­бе­дя для им­пе­ра­три­цы Ма­рии Фе­до­ро­в­ны, то де­лал он его не из се­ре­бра, а из зо­ло­та; но свер­ху он по­се­реб­рил ле­бе­дя, что­бы он был бе­ло­с­не­ж­ным. По­то­му что это был ца­р­ский за­каз - вот это бы­ло ва­ж­но: это был ле­бедь из зо­ло­та, но по­се­реб­рен­ный.

Что ка­са­ет­ся утва­ри в сти­ле на­ци­о­наль­ной ста­ри­ны, ис­поль­зо­ва­лось, в ос­но­в­ном, се­ре­бро, то­же дра­го­цен­ный ме­талл. А ка­м­ни бы­ли в дан­ном слу­чае до­пол­не­ни­ем. Но это бы­ла рус­ская тра­ди­ция, ко­неч­но: сде­лать ковш, укра­сить эма­лью и еще осы­пать до­пол­ни­тель­но дра­го­цен­ны­ми ка­м­ня­ми. Но ве­щи на этой вы­став­ке, в ос­но­в­ном, из се­реб­ра с эма­лью, за ис­клю­че­ни­ем двух им­пе­ра­тор­ских яиц, где и зо­ло­то, и пла­ти­на, и чуть-­чуть ка­м­ней. Ну, и окла­ды по тра­ди­ции рос­ко­ш­но укра­ша­ли же­м­чу­гом, по­де­лоч­ны­ми и дра­го­цен­ны­ми ка­м­ня­ми - бри­л­ли­ан­та­ми, изу­мру­да­ми, са­п­фи­ра­ми, ру­би­на­ми. Но сам Фа­бер­же, ме­ж­ду про­чим, по это­му по­во­ду ска­зал очень ва­ж­ную фра­зу: «Ме­ня ма­ло ин­те­ре­су­ет ве­щь, ес­ли ее цен­ность толь­ко в том, сколь­ко на­са­же­но бри­л­ли­ан­тов и же­м­чу­гов». Он го­во­рит этим, что он не тор­го­вец, а ху­до­ж­ник, для не­го глав­ное - ди­зайн и ве­ли­ко­ле­п­ное ис­пол­не­ние. Ес­ли вещь бес­та­лан­но за­ду­ма­на, ни­ка­кие бри­л­ли­ан­ты ее не спа­сут. А у Фа­бер­же это, пре­ж­де все­го, был ост­ро­у­м­ный и ори­ги­наль­ный за­мы­сел, и ве­ли­ко­ле­п­ный ди­зайн, и, ко­неч­но, боль­шое ма­стер­ство его юве­ли­ров, эма­лье­ров. Он для сво­ей фи­р­мы от­би­рал без­усло­в­но луч­ших. Как и Фе­дор Рю­керт для сво­ей не­боль­шой ма­стер­ской.

Нас­коль­ко твор­че­ство ве­ли­ких юве­ли­ров пи­та­ет и вдох­но­в­ля­ет со­вре­мен­ных юве­ли­ров? Спо­соб­ству­ют ли та­кие вы­став­ки ро­сту ху­до­же­ствен­но­го уро­в­ня ны­не­ш­ней юве­ли­р­ной про­дук­ции, что­бы со­вре­мен­ные ма­сте­ра тя­ну­лись к вер­ши­нам и об­раз­цам со­вер­шен­ства?

Я на­де­юсь, что вы­став­ки спо­соб­ству­ют. Я на­де­юсь, что юве­ли­ры-ху­до­ж­ни­ки на­ших про­из­водств - хо­тя бы мос­ко­в­ских и близ­ле­жа­щих ре­ги­о­нов - при­ез­жа­ли на вы­став­ку. И ру­ко­вод­ство та­ких пред­при­я­тий, на­вер­ное, дол­ж­но ор­га­ни­зо­вы­вать сво­их лю­дей. По­то­му что они дол­ж­ны иметь уни­каль­ную воз­мо­ж­ность уви­деть эти ве­щи.

Нас­коль­ко тра­ди­ции Фа­бер­же жи­вы? Мо­ж­но ли ска­зать, что ны­не­ш­нее юве­ли­р­ное ис­кус­ство ша­г­ну­ло впе­ред, не­смо­т­ря на не­о­бы­к­но­вен­ные тех­но­ло­гии, сей­час воз­мо­ж­но все сде­лать из все­го - толь­ко ра­бо­тай.

Тра­ди­ции Фа­бер­же, ко­неч­но, жи­вы, и мно­гие фи­р­мы де­кла­ри­ру­ют, что они де­ла­ют ве­щи в его сти­ле. Сколь­ко я ви­де­ла со­вре­мен­ных ин­тер­пре­та­ций те­мы пас­халь­но­го яй­ца с сюр­при­зом – эта те­ма она веч­ная, и это не толь­ко Фа­бер­же, но и Кар­тье де­лал пас­халь­ное яй­цо для рус­ско­го им­пе­ра­то­ра, ка­ж­дый в сво­ем сти­ле. На­до ис­кать, ко­неч­но, соб­ствен­ное на­прав­ле­ние, опи­ра­ясь на бо­га­тей­шие тра­ди­ции. Чем силь­ны еще на­ши фи­р­мы? Ну, все-та­ки мно­гие, как мне ка­жет­ся, еще со­хра­ни­ли тра­ди­ции ру­ко­твор­но­го ма­стер­ства. У нас в Рос­сии де­ла­ют чу­дес­ную скань – это на­ша тра­ди­ци­он­ная тех­ни­ка. У нас все-та­ки жи­во ис­кус­ство жи­во­пи­си по эма­ли - и в Ро­сто­ве Ве­ли­ком, и в Яро­слав­ле уме­ют де­лать фи­нифть. У нас за­ме­ча­тель­ная чернь в Ве­ли­ком Устю­ге, и я не знаю, кто еще в Ев­ро­пе так тон­ко и изыс­кан­но ра­бо­та­ет с чер­нью.

То, что лю­ди, не­смо­т­ря ни на что, ра­бо­та­ют и со­хра­ня­ют не­ко­то­рые рус­ские тра­ди­ции – еще раз под­чер­к­ну, ру­ко­твор­ные, - это не мо­жет нас не ра­до­вать. Это не зна­чит, что не дол­ж­но быть хо­ро­шей и ка­че­ствен­ной мас­со­в­ки, ти­ра­ж­ной. Но для мас­со­в­ки дол­жен быть хо­ро­ший ди­зайн. Для это­го ну­ж­ны хо­ро­шие ху­до­ж­ни­ки - а у нас в стра­не есть сей­час учеб­ные за­ве­де­ния, где мо­ж­но об­ра­зо­вать­ся ху­до­ж­ни­ку-­ю­ве­ли­ру. Труд­но ска­зать, на­сколь­ко это шаг впе­ред по срав­не­нию с бле­стя­щей эрой Фа­бер­же, ко­неч­но. Но я счи­таю, что на­до стре­мить­ся к со­вер­шен­ству, к хо­ро­ше­му ди­зай­ну и дол­ж­но­му уро­в­ню ма­стер­ства.

С­пор­ный во­прос. Ка­ж­до­му вре­ме­ни свои ве­щи, свои про­из­ве­де­ния. Мо­жет быть, кто-то и мо­жет до­тя­нуть­ся до ве­щей Фе­до­ра Ива­но­ви­ча Рю­кер­та.

Ко­неч­но, под­дер­ж­ка - это здо­ро­во, но, как из­ве­ст­но, ху­до­ж­ник ча­сто ра­бо­та­ет не бла­го­да­ря, а во­пре­ки. И, мо­жет быть, очень ча­сто во­пре­ки со­з­да­ют­ся ше­дев­ры. Возь­мем в ка­че­стве при­ме­ров юве­ли­ров Иль­ги­за Фа­зул­зя­но­ва, Мар­ка Бал­ди­на, Сер­гея Чи­рье­ва и про­чих ху­до­ж­ни­ков - они ведь в тех же усло­ви­ях ра­бо­та­ют, что дру­гие, но это не ме­ша­ет им со­з­да­вать за­ме­ча­тель­ные про­из­ве­де­ния. Ес­ли ху­до­ж­ник име­ет твор­че­скую во­лю, то он пре­о­до­ле­ва­ет все.