С не­за­па­мят­ных вре­мен юве­ли­р­ные из­де­лия на Во­сто­ке бы­ли чем-то боль­шим, не­же­ли про­сто на­ряд­ны­ми ве­щи­ца­ми, укра­ша­ю­щи­ми сво­их хо­зя­ев. По этим ак­сес­су­а­рам мо­ж­но бы­ло мно­гое ска­зать об их об­ла­да­те­лях. Соз­дан­ные с уче­том мно­го­ве­ко­вых тра­ди­ций, они не­сут в се­бе глу­бо­чай­ший смысл, по­нять ко­то­рый не все­г­да про­сто. Юве­ли­р­ное ис­кус­ство в Ка­за­х­ста­не за­ча­стую объ­е­ди­ня­ло в се­бе твор­че­скую со­став­ля­ю­щую с осо­бен­но­стя­ми ма­ги­че­ских ри­ту­а­лов.

«Во­сточ­ны­ми укра­ше­ни­я­ми я ра­нь­ше осо­бен­но не ин­те­ре­со­вал­ся, – рас­ска­зы­ва­ет ан­ти­к­вар из Моск­вы Петр Ев­се­ев. – Од­на­ко с не­дав­не­го вре­ме­ни у ме­ня к ним по­вы­шен­ное вни­ма­ние. Лет де­сять на­зад по слу­чаю я при­об­рел ста­рин­ный брас­лет из се­ре­бра. Про­да­вец ска­зал, что он из юж­но­го Ка­за­х­ста­на. До­воль­но мас­сив­ный брас­лет кон­ца XIX ве­ка с встав­ка­ми из не­до­ро­го­го крас­но­го ка­м­ня (по всей ви­ди­мо­сти, сер­до­ли­ка) про­ле­жал у ме­ня до­воль­но дол­го. Вре­мя от вре­ме­ни я поз­во­лял по­вер­теть его в ру­ках сво­ей доч­ке. И вот од­на­ж­ды она при­бе­жа­ла ко мне со сло­ва­ми: «Па­па, я сло­ма­ла брас­лет!» Я взял вещь в ру­ки и за­ме­тил, что од­на из де­ко­ра­тив­ных пла­стин ото­ш­ла от ос­но­ва­ния, и от­ту­да вы­ва­ли­л­ся ку­со­чек по­лу­ис­т­лев­шей бу­ма­ги. Это был тай­ник. Жел­тая, по­чти ко­ри­ч­не­вая бу­ма­га рас­сы­па­лась в ру­ках, я толь­ко смог за­ме­тить на­д­пись, сде­лан­ную ара­б­ской вя­зью, – про­дол­жа­ет Петр. До сих пор ло­маю го­ло­ву, что же там мо­г­ло быть на­пи­са­но. Мо­жет про­сто имя ма­сте­ра, а мо­жет тай­на ка­кая-то».

Ин­те­рес к ра­бо­там ста­рых ма­сте­ров от­ме­ча­ют мно­гие ка­за­х­стан­ские кол­лек­ци­о­не­ры, не об­хо­дя вни­ма­ни­ем и ин­ве­сти­ци­он­ную со­став­ля­ю­щую. Це­ны на ста­рин­ные на­ци­о­наль­ные укра­ше­ния по­след­ние го­ды по­сто­ян­но рос­ли, че­му во мно­гом спо­соб­ство­вал де­фи­цит ин­те­рес­ных эк­зе­м­п­ля­ров на ан­ти­к­вар­ном ры­н­ке.

«Ста­рин­ные укра­ше­ния при­но­сят ме­ст­ные жи­те­ли из са­мых раз­ных ре­ги­о­нов. С за­па­да Ка­за­х­ста­на, где, на мой взгляд, де­ла­лись на­и­бо­лее ин­те­рес­ные укра­ше­ния. С юга (это Шы­м­кент, Та­раз), а та­к­же из Уз­бе­ки­ста­на и Ка­ра­кал­па­кии, – де­ли­т­ся опы­том ан­ти­к­вар Ми­на Ба­ка­ра­со­ва. – Мы бы­ли удив­ле­ны раз­но­об­ра­зи­ем ди­зай­на, тем, что укра­ше­ния силь­но ме­ня­ют­ся от ре­ги­о­на к ре­ги­о­ну. Они очень раз­ные. Дол­го ду­ма­ли, по­че­му имен­но в за­па­д­ном Ка­за­х­ста­не де­ла­ли столь изыс­кан­ные укра­ше­ния с ис­поль­зо­ва­ни­ем че­кан­ки, очень сло­ж­ные ве­щи, и в один мо­мент по­ня­ли, что это при­ка­с­пий­ский ре­ги­он, на дру­гом бе­ре­гу ко­то­ро­го Азер­бай­д­жан, Да­ге­стан, Кав­каз, од­ним сло­вом. А в том ре­ги­о­не очень бо­га­тые юве­ли­р­ные тра­ди­ции. По­это­му там был сво­е­го ро­да об­мен опы­том, и на­ши ма­сте­ра уже на свой ма­нер де­ла­ли ин­те­рес­ные укра­ше­ния. Ес­ли взять юг Ка­за­х­ста­на, там то­же очень мно­гое пе­ре­ни­ма­лось от со­се­дей, на­при­мер, от Уз­бе­ки­ста­на. Это узна­ва­е­мая ма­не­ра, ко­то­рая на­ш­ла свое от­ра­же­ние в юве­ли­р­ном ис­кус­стве юга Ка­за­х­ста­на».

Дра­го­цен­ные ка­м­ни ис­поль­зу­ют­ся в укра­ше­ни­ях, сде­лан­ных пре­и­му­ще­ствен­но в юж­ных ре­ги­о­нах Ка­за­х­ста­на, од­на­ко по­ми­мо до­ро­гих са­мо­цве­тов ма­сте­ра не об­хо­дят сво­им вни­ма­ни­ем (а за­ча­стую от­да­ют им пред­по­чте­ние) по­лу­дра­го­цен­ные ка­м­ни, гор­ный хру­сталь, ко­рал­лы и да­же стек­ло. В из­го­то­в­ле­нии не­ко­то­рых ве­щиц ак­тив­но ис­поль­зо­ва­лись мо­не­ты. В ос­но­в­ном се­реб­ря­ные. Бла­го, в ста­ро­дав­ние вре­ме­на зна­чи­тель­ная часть раз­мен­ной мо­не­ты че­ка­ни­лась из дра­го­цен­ных ме­тал­лов. Од­на­ко здесь есть один не­ма­ло­ва­ж­ный ню­анс: про­ды­ряв­лен­ные мо­не­ты те­ря­ют свою кол­лек­ци­он­ную сто­и­мо­сть. Я знаю од­но­го ста­ро­го ну­миз­ма­та, ко­то­рый, оты­с­кав на ста­рин­ной под­вес­ке ред­кую 25-ко­пе­еч­ную мо­не­ту вре­мен Ни­ко­лая Вто­ро­го, схва­ти­л­ся за сер­д­це, по­сколь­ку с его точ­ки зре­ния ну­миз­ма­ти­че­ский мир по­нес не­вос­пол­ни­мую по­те­рю в тот мо­мент, ко­г­да ее кос­ну­лось свер­ло юве­ли­ра.

«В­ме­сте с ар­те­фа­к­та­ми лю­ди при­но­сят свои ле­ген­ды от­но­си­тель­но их хо­зя­ев, – про­дол­жа­ет Ми­на, – ча­сто рас­ска­зы­вая нам со­вер­шен­но ска­зоч­ные ис­то­рии. На­при­мер, о том, что имен­но при­не­сен­ный ими по­яс при­на­д­ле­жал Абы­лай ха­ну, что, прав­да, со­вер­шен­но не­воз­мо­ж­но под­твер­дить, мы же про­сто ви­дим пе­ред со­бой рос­ко­ш­ный «бел­дiк» (ка­за­х­ский по­яс), по ко­то­ро­му вид­но, что ко­г­да-то он при­на­д­ле­жал очень бо­га­то­му че­ло­ве­ку, воз­мо­ж­но, ха­ну, но ка­ко­му имен­но, это те­перь край­не сло­ж­но узнать. Бы­вая за гра­ни­цей, не раз удив­ля­лись то­му, что на­хо­ди­ли там ка­за­х­ские укра­ше­ния. На­при­мер, в Тур­ции в Ста­м­бу­ле на Гранд-­ба­за­ре мы уви­де­ли в про­да­же ста­рин­ные тур­к­мен­ские и ка­за­х­ские укра­ше­ния. По­след­ние мы, ко­неч­но, ку­пи­ли. Ско­рее все­го, эти ве­щи бы­ли про­да­ны по­то­м­ка­ми ка­за­х­ской зна­ти, бе­жав­шей от боль­ше­ви­ков. Как это ни стран­но, по­доб­ные ве­щи­цы мы на­хо­ди­ли в Гре­ции. На­при­мер, па­ру очень ста­рых ка­за­х­ских ко­лец.

Боль­шин­ство ве­щей, по­па­дав­ших к нам ко­г­да-то, при­на­д­ле­жа­ли весь­ма со­сто­я­тель­ным лю­дям, по­сколь­ку ве­щи по­про­ще шли на пе­ре­плав­ку. Очень ин­те­рес­ны тя­же­лые сва­деб­ные укра­ше­ния, за­ка­зать по­доб­ные бы­ло под си­лу толь­ко бо­га­чам. Эти цен­но­сти по­том ав­то­ма­ти­че­ски пе­ре­хо­ди­ли в ка­те­го­рию «на­след­ство». Це­ны на ве­щи по­доб­но­го уро­в­ня по­сто­ян­но рас­тут. В ка­кой-то мо­мент спрос на­чал пре­вы­шать пред­ло­же­ние, по­то­му что это ста­ло еще и мод­ным. И ес­ли ра­нь­ше мно­гие от­но­си­лись к это­му как к ба­бу­ш­ки­ным ве­щам, от ко­то­рых луч­ше из­ба­вить­ся, об­ме­няв на день­ги, то не­ко­то­рое вре­мя на­зад за ни­ми ста­ли бук­валь­но охо­тить­ся. При­чем не толь­ко лю­ди в воз­расте, но и мо­ло­дежь ста­ла в этом раз­би­рать­ся и изу­чать ли­те­ра­ту­ру. Се­год­ня мно­гие мо­гут про­сто пой­ти в со­вре­мен­ный юве­ли­р­ный ма­га­зин и ку­пить се­бе брен­до­вые дра­го­цен­но­сти, но пред­по­чи­та­ют что-то аутен­ти­ч­ное в на­ци­о­наль­ном сти­ле. К со­жа­ле­нию, как толь­ко раз­ви­лась эта мо­да, по­чти пе­ре­ста­ли при­но­сить по­доб­ные ве­щи на про­да­жу. Я по­ла­гаю, мно­гое вы­вез­ли в свое вре­мя ино­стран­цы, ко­то­рые быст­рее по­ня­ли всю пе­р­с­пе­к­тив­ность по­доб­ных ар­те­фа­к­тов. В лю­бой стра­не, ку­да они при­ез­жа­ют, сра­зу на­чи­на­ют ис­кать эт­ни­ку руч­ной ра­бо­ты. По­ка на­ши все это не осо­бен­но це­ни­ли, очень мно­гое «вы­мы­лось» из-­за ино­стран­цев, ко­то­рые быст­рее нас по­ня­ли си­ту­а­цию. Так что те­перь не­ко­то­рые осо­бен­но цен­ные экс­по­на­ты мо­ж­но ку­пить за гра­ни­цей в ан­ти­к­вар­ных са­ло­нах. Очень жаль, что нель­зя бо­лее тща­тель­но про­сле­дить их про­ис­хо­ж­де­ние, ка­ким се­мьям они при­на­д­ле­жа­ли.

В­се эти укра­ше­ния мо­ж­но с пол­ным пра­вом на­з­вать обе­ре­га­ми. Масте­ра учи­ты­ва­ли то, что вещь дол­ж­на быть не толь­ко кра­си­вой, но еще и вкла­ды­ва­ли в это ми­сти­че­ский смысл. Это не толь­ко спе­ци­фи­ка ди­зай­на (серь­ги и на­груд­ные укра­ше­ния дол­ж­ны ше­ле­стеть, что­бы от­пу­ги­вать злых ду­хов), но и осо­бен­но­сти, на­при­мер, ор­на­мен­та».