В своем эксклюзивном интервью порталу израильской алмазной промышленности Хаим Эвен-Зохар, эксперт в сфере алмазов с мировым именем, рассуждает о том уроне, который нанесло мировой алмазной промышленности последнее десятилетие. Вы услышите мнение специалиста об алмазном картеле, процессах трансформации и ценах на алмазное сырье. Кроме того, Эвен-Зохар призывает тех, кто считает, что цены на алмазы продолжат свой неопределенный рост, не тешить себя беспочвенными иллюзиями.

От синтетических алмазов и бенефикации до алмазных картелей – Хаим Эвен-Зохар делится с порталом израильской алмазной промышленности своими наблюдениями, анализирует события последнего десятилетия и дает прогноз на следующие десять лет

Рахель Либерман и Ирис Хортман

За минувшее десятилетие алмазная промышленность прошла сквозь череду взлетов и падений. Прошлый год считается худшим периодом в истории как мировой, так и израильской алмазной промышленности с 80-х годов прошлого столетия. Мы попросили алмазного эксперта с мировым именем Хаима Эвен-Зохара подвести итог развития мировой алмазной промышленности за последние десять лет.

Вопрос: С приходом нового тысячелетия связывались надежды на улучшение ситуации как в мировой экономике в целом, так и, в частности, в самой алмазной промышленности. Можете ли Вы сказать, что прошедшее десятилетие, если не брать последний год, было действительно благоприятным для алмазной промышленности?

Ответ: Последнее десятилетие нанесло, возможно, самый большой урон [алмазной] промышленности со времен Второй мировой войны. За прошедшие десять лет наша отрасль подверглась фундаментальным структурным преобразованиям. Например, перестал существовать картель с почти столетней историей. De Beers с большой неохотой расставался со своей властью. Введя систему так называемого доверенного поставщика, монополист просто изменил форму контроля над поставщиками необработанных алмазов. За счет этой ситемы компания стала пытаться контролировать поведение и корпоративную структуру своих клиентов, требуя вертикальной интеграции и вынуждая их вступать в обреченные на неудачу партнерские отношения с производителями ювелирных изделий и розничными торговцами.

Сотрудники De Beers с хорошими намерениями и плохой подготовкой взялись оценивать программы сбыта необработанных алмазов, при том, что в ряде случаев эти программы были написаны такими компаниями, как McKinsey или другими консалтинговыми структурами аналогичного уровня. В итоге, система доверенного поставщика оказалась неэффективной.

Затем последовал другой феномен. Алмазодобывающие компании стали конкурировать со своими же клиентами, стремясь получить прямой доступ к кошелькам конечных потребителей. Производители алмазов организовали собственные полировочные мощности и предприятия розничной торговли. Это явление актуально и по сей день.

В период после прекращения существования картеля практически все производители – в том числе россияне, австралийцы и даже новые канадцы – стали экспериментировать с новыми механизмами распределения необработанных алмазов на рынке. Постоянства не было, предсказуемость отсутствовала. По мере роста числа тендеров и аукционов по продаже алмазного сырья процесс поставки необработанных алмазов превратился в большую лотерею.

С финансовой точки зрения это было безумное десятилетие. Дешевые субсидированные индийские кредиты сами стали товаром. Я так и не понял, это алмазы продавались в кредит, или продавался кредит, а алмазы шли в нагрузку.

А потом добавился еще один момент под названием «бенефикация». Государства-производители ( и не только африканские, но и Россия, Канада, другие страны) захотели иметь собственное алмазное производство, при том что оно до этого полностью финансировалось иностранцами из традиционных центров и большей частью находилось в их собственности. В некоторых случаях (циники скажут, что во всех) экономическая целесообразность или хотя бы устойчивость бенефикации была сомнительной. Но так как весь этот процесс был привязан к распределению алмазного сырья, многие диамантеры с удовольствием согласились с бенефикацией.

В наступившем новом десятилетии все эти структурные преобразования и трансформационные процессы будут продолжаться.

Вопрос: За последние десять лет новых месторождений алмазов в мире обнаружено относительно немного. Как Вы считаете, будут ли в предстоящие годы открыты новые месторождения? Если нет, как это скажется на ценах на алмазное сырье?

Ответ: За последние 20 лет не было открыто ни одного месторождения мирового масштаба. Несколько новых или уже имеющихся маленьких приисков не в состоянии скомпенсировать постепенное истощение запасов крупных месторождений, близких к полной выработке своих ресурсов.

Прииск Куллинан начал свою работу в 1904 году, в Танзании – в 1940-м. История приисков Ботсваны началась в 70-х – начале 80-х. На ряде российских месторождений добыча началась в 50-е. Поиск новых месторождений занимает время, денег на разведку не хватает, и даже если в конце концов будут обнаружены новые залежи, может потребоваться не менее 10 лет, пока начнется промышленная добыча.

Так что, да, мы вступаем в период, когда, достигнув пикового уровня в 165 млн. каратов в 2008 году, производство алмазов снизится до 120 млн. каратов в год и продержится на этом уровне вплоть до 2020 года. Затем, вероятнее всего, мы будем наблюдать его дальнейший спад.

Это слишком упрощенно сказать, что сокращение предложения на рынке должно неминуемо вести к увеличению цен на алмазное сырье. Это совсем не обязательно. В наше время не стоит делать скоропалительных выводов на счет спроса. Не надо думать, что покупатели будут всегда или что они всегда будут готовы платить высокую цену.

Люди и слышать не хотят о синтетических камнях, но они уже вошли в нашу жизнь. Их роль в мире станет гораздо более серьезной. Лично я убежден, что рано или поздно De Beers сама станет единственным крупнейшим и самым влиятельным продавцом синтетических камней, не уступающих по качеству драгоценным.

Из-за всего этого слишком рискованно предполагать, что цены на необработанные алмазы могут только расти.

Вопрос: Когда-то алмазную промышленность практически единолично контролировала De Beers. С годами ситуация радикально изменилась. На поле вышли другие игроки. Как Вам видится ближайшее будущее алмазной промышленности с этой точки зрения?

Ответ: В обозримом будущем примерно 70% процентов рынка будет все также контролироваться тремя-четырьмя добывающими компаниями. Слишком быстрых изменений не произойдет. А вот что, однако, продолжит меняться – так это структура сбыта алмазного сырья. В течение нескольких лет мы, возможно, увидим, как прекратит свое существование Diamond Trading Company. Также весьма вероятно, что правительства Ботсваны, Намибии и ЮАР будут сами контролировать свои собственные механизмы сбыта, как это делают сегодня правительства Анголы и России. Может быть для вида сбыт необработанных алмазов останется в руках частных компаний, но контроля со стороны государства будет определенно больше.

Ликвидация картеля создала вакуум власти, и его постепенно заполняют правительства. Например, игрокам алмазного рынка в Тель-Авиве в будущем все чаще придется взаимодействовать с чиновниками иностранных государств. В период кризиса последних лет некоторых ветеранов алмазной промышленности охватила ностальгия по старым добрым временам существования картеля. Эти времена ушли навсегда.

Вопрос: Как последние десять лет колебались цены на необработанные алмазы? Считаете ли Вы, что они продолжат свой рост?

Ответ: Мы обычно говорим в условном долларовом выражении и склонны забывать, что нам бы следовало смотреть на цены на алмазы в реальном выражении. Объем предложения алмазного сырья за последние 30 лет увеличился в 4 раза, при этом рынок бриллиантовых украшений вырос далеко не настолько. Цены на алмазное сырье демонстрировали значительные колебания по многим категориям. Сегодня их уровень ниже рекордного 1989 года. Несколько месяцев назад кто-то сравнил прайс-лист Рапапорта 2003 года и 2008-го. По многим позициям цены в 2003 году были выше. Так что мы на самом деле обманываем себя, считая, что цены на алмазы продолжат расти.

С другой стороны, это неважно. Алмазная промышленность покупает алмазы не для того, чтобы выгодно вложить деньги. Она покупает их для работы (торговля, производство, продажа), а не для спекуляций. При условии, что мы уверены, что не переплачиваем, долгосрочные тенденции цен на алмазное сырье особого значения не имеют. В последнее время мы видим, как слишком много людей стало покупать необработанные алмазы не для работы, а для дальнейших спекуляций. Есть те, кто относится к рынку алмазного сырья как к альтернативе фондовому рынку или рынку недвижимости. Это вполне законно, и на этом даже можно заработать. Но это ко всему прочему еще и рискованно, а пользы алмазной промышленности не приносит.