Корреспондент «Новых Известий» отправился в ломбард

НИКОЛАЙ ДЗИСЬ-ВОЙНАРОВСКИЙ

Заложить сегодня можно практически все, но процентщики предпочитают брать в залог ювелирные изделия

Образ заведения, где опустившиеся люди закладывают последнее, чтобы на полученные деньги купить кусок хлеба, был внедрен в наше сознание бессмертными книгами Бальзака и Достоевского и закреплен государственными ломбардами времен СССР. Времена изменились: современные ломбарды посещают в основном люди вполне обеспеченные.

Так вышло, что мой сотовый телефон неожиданно отдал концы, а для того, чтобы обзавестись новым «навороченным» мобильником, мне не хватало по большому счету пустячной суммы – двухсот долларов. Проблема была лишь в том, что зарплата уже была распланирована на месяц вперед, а перспектива жить четыре недели без связи не радовала.

Личный опыт

Дабы не обременять своими проблемами друзей и коллег, я зашел за краткосрочным кредитом в банк, но… тут же вышел. Оказалось, чтобы получить на месяц 200 «зеленых», нужно иметь постоянную регистрацию, поручительство работодателя, несколько справок и ждать пять дней. Выйдя из банка, я обнаружил прямо на его стене вывеску: «ЛОМБАРД. Кредит под залог ювелирных изделий». Из драгоценностей в наличии у меня была только золотая цепочка, купленная в ювелирном магазине за 124 доллара. Что ж, придется умерить аппетит и купить телефон подешевле.

Не скажу, что я с радостью пошел в ломбард. Еще со школы я помнил – Бальзак называл такие заведения «мрачными друзьями юности». Достоевского они вдохновили на образ старухи процентщицы, а мама говорила, что ломбард – это дно. На дне оказалось совсем не страшно: прозрачные двери, яркое освещение, скучающий охранник, информационный стенд и два окошка. Позже для сравнения я посетил еще несколько «мрачных друзей юности», и все они выглядели если не респектабельно, то, по крайней мере, вполне прилично. Многие ломбарды расположены в помещении ювелирных магазинов. Процентщицы, а точнее, оценщицы – специалисты по оценке ювелирных изделий – оказались не злобными старухами, а молодыми симпатичными девушками. Впрочем, возраст экспертов от пункта к пункту колеблется, но все специалисты почему-то женского пола.

Рассмотрев цепь в лупу, взвесив ее и проверив кислотой, девушка приветливо заявила: «Можем оформить кредит сроком на месяц на 1100 рублей под 12%». – «Сколько?! 1100 рублей – это меньше 40 долларов, а я ее покупал за 124!» – «Молодой человек, не задерживайте очередь, – сменила милость на гнев юная процентщица. – В ней 5,75 грамма золота 585-й пробы, которое мы берем по 190 рублей за грамм. Будем оформлять?»

Я оглянулся. Очередь состояла из одного кавказца, судя по одежде, вовсе не бедного. Он всем своим видом показывал, что ему очень некогда. Телефон мне был нужен срочно, поэтому я согласился. Процентщица потребовала паспорт и домашний телефон. На вопрос «А зачем телефон?» последовал ответ: «Нам никакого интереса нет звонить вам, но таковы правила». Позже я узнал, что в ломбардах часто сбывают краденое. Телефон и паспортные данные помогают милиции быстрее выйти на преступников.

Итак, оставив в залог фактически 124 «зеленых», я получил на руки около 40 у.е. И понял, что быть владельцем ломбарда хорошо, быть клиентом – совсем невыгодно.


Золотой бизнес

За последние семь лет количество ломбардов в России увеличилось с 700 до 2000. Ежегодные обороты этого бизнеса – 150 млн. долларов, а доходность – 50% годовых. Средний столичный ломбард стоит около 50 тыс. долларов и приносит в месяц около 12 тыс. «зеленых». 90% прибыли зарабатывается на золоте.

Бизнес-моделей в этой отрасли две. Первая – открыть ломбард в самом сердце жилого района, скупить как можно больше золота у местного населения и закрыться. Ломбард, в который обратился корреспондент «НИ», видимо, относился к этому типу. Вторая – стимулировать посетителей выкупать свои вещи, сформировать постоянную клиентуру и приносить регулярный доход. В таких ломбардах ставки по кредитам ниже, и их сотрудники часто идут навстречу клиентам, не продавая имущество даже по истечении всех предусмотренных законом сроков.

Сейчас примерно две трети клиентов ломбардных учреждений – люди от 20 до 40 лет, причем лишь треть от общего числа посетителей – мужчины. Их доходы весьма различны, но откровенно бедных среди них нет – у нищего человека не бывает драгоценностей. Косвенно о доходах завсегдатаев ломбардов Москвы говорит ассортимент распродаж невыкупленного имущества – оттюнингованный «Мерседес», золотые часы Tissot и Rado, другие не менее ценные вещи.

Как показывают социологические исследования, не выкупается лишь от 5 до 35% вещей. Однако до посткризисного 1999 года ситуация была иной. Обедневшие люди (особенно в регионах) несли в залог не только драгметаллы и бытовую технику, но все имущество, вплоть до одеял.

Ломбарды могут работать с любым движимым имуществом, однако большинство предпочитает следующие категории товаров: изделия из золота, бытовая техника, меха и автомобили. Кстати, отдавать процентщикам кольца с драгоценными камнями невыгодно. Они оценивают только бриллианты, причем по очень невыгодному курсу.

Большинство ломбардов универсальные, но есть и специализированные. Например, одно из учреждений в самом центре Москвы принимает в залог дорогие иномарки и выдает кредиты на сумму до 70% от стоимости авто под примерно 4–5% в месяц. Процентная ставка по самому распространенному 30-дневному кредиту под залог «ювелирки» колеблется от 8 до 20% в зависимости от суммы залога. Цена золота 585-й пробы составляет 160–230 руб. Кстати, на Западе ломбардные ставки ограничены законом и составляют обычно 3–5% в месяц.